Мы долго и изнурительно шли под палящим солнцем, длительные подъёмы сменялись спусками. Под ногами разверзался мелкий желто-оранжевый песок, затрудняя и без того нелегко дающиеся один шаг за другим. Дикая жажда иссушила язык и губы. Воду приходилось экономить, так как до ближайшего источника было ещё идти и идти. Часть группы с гидом шла немного впереди, сбоку тихой мерной поступью, медленно но верно нас обгонял караван. Иногда, сквозь прерывистые сумбурные молитвы о скорейшем конце преодолеваемого подъёма и горько осознаваемую неспособность догнать впереди идущих, удавалось всё же заставить себя сделать то, ради чего мы пролетели и прошли столько миль: посмотреть вокруг! И на меня в ответ взирала огненно-оранжевая гористая бесконечность величавой, всеобъемлющей пустыни. Мягкий знойный воздух порывисто трепал куфию и обливаемое потом лицо. Сероватые когда-то ботинки стали почти желтыми от песка. Иногда поднимался такой ветер, что приходилось защищать глаза куфией и смотреть сквозь неё, ибо если бы песок попал под линзы, было бы не очень весело...
Вечером разбили лагерь на руинах какого-то древнего замка, от которого остались, фактически, полуразрушенные стены. Но, как говорится, и на том спасибо Хотя бы не нужно вскакивать среди ночи от бьющей тебя по лицу палатки
Развели костер, сварили ужин. Безмятежность вечерней трапезы, тяжелый путь по перевалу, оставшийся за спиной, непринуждённая беседа с оттенком приятной усталости, эйфорическая болевая истома по всему телу, утопающая в прохладе опустившейся темноты, бесчисленная россыпь звёзд во главе с рукавом Млечного пути, красующаяся между верхами дремучих стен; померкшая полоска чёрно-алого заката, гряда далеких ярко-оранжевых гор, мигнувшая в последних лучах солнца и скрывшаяся под покровом тьмы, тихое шуршание желтого скорпиона в дальнем углу стены ("надеюсь, он не заползет ко мне ночью в спальник" - подумалось мне), отдыхающие неподалёку, иногда устало пофыркивающие верблюды... И тишина. Тишина пустыни. Таким был наш африканский вечер. Глубоким, прохладным, безмятежным... Таким я запомню его.